Марк Тодд

— Наибольшей проблемой на данный момент является продвижение идей доступности среды еще на этапе проектирования. В процессе создания проекта возникает множество идей, заказчик концентрируется на наиболее интересных для него разделах, идет работа над дизайном интерьеров и экстерьеров – и в этот момент вопрос доступности всех уровней здания может отойти на второй план.

Я работал в качестве консультанта Олимпийского комитета в Сочи, и наша основная задача была – перевести проблему безбарьерного доступа в разряд первостепенных вопросов. Конечно, этому способствовало и то, что на тех же спортивных объектах проводились и Паралимпийские игры. В процессе консультирования я всегда предлагал архитекторам рассмотреть вопрос с двух точек зрения: зрителя и участника, поскольку это два абсолютно разных процесса, которые должны не конфликтовать, а дополнять друг друга. Таким образом мы получаем здание с доступностью для всех групп населения на каждом уровне, в каждом секторе, в каждом помещении.

Итак, основные проблемы – это приоритетность решения задачи безбарьерного доступа для маломобильных групп населения (МГН) и изначальное закладывание в проект всех необходимых мер для решения этого вопроса. Зачастую при проектировании возникает желание сказать: «Мы добавим меры для обеспечения доступа МГН на этот уровень здания позже», и именно в этом случае возникают ошибки. Как пример – один из олимпийских стадионов, над которым я работал, с прекрасным экстерьером и большими широкими лестницами для входа публики, абсолютно не приспособленными для маломобильных групп граждан. Да, мы поставили лифты и подъемники, но это не было лучшим решением, поскольку эти лифты тоже являются своего рода барьером.

— Когда мы делаем спортивное сооружение, полностью адаптированное для МГН, по сути, мы получаем удобное пространство для всех категорий посетителей. Заказчикам необходимо посмотреть на вопрос доступности именно с этой точки зрения, ведь удобная среда привлекает больше посетителей, больше занимающихся, а значит, приносит и большую прибыль. Вот простые примеры: понижение высоты информационных стоек удобно не только инвалидам, но и детям, пришедшим на занятия, и пожилым людям, которые сейчас все более активно занимаются спортом; размещение лифтов в зрительской зоне удобно для семей с маленькими детьми, и таким образом вы можете организовывать занятия и для таких категорий населения.

Спортивные сооружения с полностью реализованным безбарьерным доступом являются наиболее комфортными и для стандартных групп посетителей – в своей работе я пытаюсь донести эту мысль до архитекторов и заказчиков.

— Проектировщики все больше открыты для поиска компромисса и комфортных решений для всех. Во всех странах разный уровень развития безбарьерной среды, и работа в России была очень интересна для меня именно с точки зрения того, что вся среда создавалась с нуля. Я предлагал свои идеи и видел позитивную реакцию, заинтересованность в разработке действительно грамотного проекта.

Мы должны понимать, что в разных странах есть свои исторические особенности, влияющие на создание безбарьерной среды, Англия значительно отличается от Германии, Россия отличается от Европы. В Японии, несмотря на высокий уровень доступности, в силу исторических особенностей все помещения очень маленькие, а доступность все-таки предполагает наличие дополнительного пространства. В каждом отдельном случае мы должны опираться не только на формальные требования, но и учитывать особенности региона.

— Моя работа с Оргкомитетом Игр в Сочи была невероятным и очень интересным опытом. Я видел заинтересованность людей в подготовке и проведении Олимпийских игр на высочайшем уровне, который подразумевает и доступность среды, что особенно важно в контексте Паралимпийских игр. Иногда на уровне частных заказчиков мне приходилось встречаться с нежеланием нести дополнительные расходы на создание безбарьерной среды, но с этим я сталкиваюсь во всех странах. Застройщики прежде всего коммерсанты, и контроль бюджета у них всегда стоит на первом месте. Но подобные случаи все же были достаточно редки, я видел, что и заказчики, и архитекторы готовы идти на внедрение в проект всех необходимых мер для обеспечения наилучшего результата.

Разногласия с частными застройщиками, споры по поводу необходимости тех или иных норм – это повсеместная проблема, в Англии мы точно так же зачастую вынуждены идти долгим путем обсуждения и убеждения заказчика в необходимости соблюдения всех требований по обеспечению доступности спортивных сооружений для МГН.

В России уровень развития доступности среды отличается от общеевропейского, и, конечно, трудно сразу обеспечить все необходимые меры. Вам нужно шаг за шагом подходить к требуемому результату. Даже полностью спроектированный с учетом требований для МГН стадион не сможет привлечь всех желающих посетить спортивное мероприятие, если не будет адаптированной городской среды. К примеру, на стадионе «Уэмбли» на данный момент предусмотрено более 300 мест для инвалидов-колясочников. И эти места всегда заняты, поскольку очень много людей с ограниченными возможностями стремятся посетить матчи и концерты. В России на аналогичном стадионе в лучшем случае будет заполнено не более 50 мест – и это связано не с нежеланием публики, а именно с трудностями доступа к самому стадиону. По сути, это не архитектурная проблема, а социальная, и необходим именно поэтапный, всесторонний подход к ее решению. Я полагаю, что в России процесс перехода к безбарьерной среде пройдет достаточно быстро, я видел, какая большая работа ведется сейчас в вашей стране в этом направлении.